Гужовские арбузы от корейца Хана

Когда мы выбираем арбузы, то, как правило, хотим крымские или херсонские. А вот ичнянцы просят гужовские. Говорят, во-первых, они самые вкусные, а во-вторых, надо поддерживать отечественного производителя. Хотя по поводу отечественного — тут спорный вопрос. Арбузы в Гужовке Ичнянского района второй год выращивает Геннадий Хан. По происхождению он кореец, по паспорту и духу - украинец.



Корейско-украинская семья

Такого позитивного человека, как Геннадий Хан, я еще не встречала! Кажется, никогда столько не улыбалась, разговаривая с кем-либо. Трудно поверить, что ему 50 лет — настолько молодо он выглядит.
— Потому что я постоянно на свежем воздухе. Когда-то немного занимался спортом — борьбой, плаванием, легкой атлетикой. А еще не употребляю алкоголь. Никогда даже не пробовал ни пива, ни шампанского. Еще в Бишкеке у нас был сосед-алкоголик. Буянил. Гонял своих родных, они прятались у нас. И я тогда сказал маме: «Клянусь: никогда спиртного даже в рот не возьму».

— Расскажите немного о себе.
— Мы — советские корейцы. Когда в Корее было японское иго, наши предки переехали на Дальний Восток. С приходом советской власти многие вернулись в Корею, а кто-то остался в Союзе. В 1937 году корейцев депортировали с Дальнего Востока в Среднюю Азию. Когда в 50-60-е гг. прошлого века отменили все формальные ограничения прав корейцев, часть из них там и осталась. Мои же родители поселились в России. Потом некоторое время жили в Украине, в Днепропетровске.
Поэтому фамилия у нас корейская, а имена — русские. Моего отца зовут Сергей Степанович, мать — Ольга Александровна. Ее, к сожалению, уже нет. В свое время она была знатным дизайнером и закройщицей. Шила мужские и женские пальто. Могла и без примерки, на глаз. Куда, бывало, не приедем, к ней выстраивалась очередь. Хотя в «высших школах» мама не училась. Можно сказать, самоучка. Наверное, у нее был дар.
А отцу сейчас 87 лет. Живет в Полтаве. У него было тяжелое детство. Сирота (родители погибли, когда он был еще маленьким), познал и голод, и скитания по вокзалам. Тем не менее смог получить профессию инженера-механика и сделать неплохую карьеру по партийной линии. Поэтому мы объездили едва не весь Советский Союз — Дальний Восток, Забайкалье.

В семье нас пятеро, я — самый младший. Два моих брата живут в Саратовской области России, еще один — в Полтаве (с ним и отец), сестра — в Киргизии.
Я в школу ходил в киргизском Бишкеке. Потом учился в Ташкентском авиационном институте. Но не окончил, потому что меня тянуло не в небо, а к земле. И не жалею. Вот уже 25 лет занимаюсь овощными и бахчевыми культурами.
В Украину приехал в 1987 году. Долго жил в Полтаве, выращивал арбузы. Первая моя жена умерла. Нашему сыну Сергею уже 26 лет. Он живет и работает в Киеве. Недавно приезжал в гости с невестой.

— Как Вы познакомились с нынешней женой Ириной?
— Нас свели еще на Полтавщине общие друзья. У нее тоже взрослая дочь — Настя, ей 20 лет. Тоже в Киеве. Уже привозила жениха знакомиться. Все мы в хороших отношениях.
— До встречи с Геной я 6 лет вдовствовала, — добавляет 42-летняя Ирина. — Выходить замуж второй раз не планировала. Дочь уже была подростком, друзей хватало, работала (в последнее время — продавцом одежды). Но сложилось как сложилось, и я ни о чем не жалею. Хотя сначала не раз слышала: «Такая видная славянская женщина, а вышла замуж за корейца». За 5 совместно прожитых лет я уже привыкла, что на Гену везде обращают внимание.
От этого корейско-украинского союза родились два красивых черноглазых малыша. Кириллу два с половиной годика, с сентября пойдет в детский сад. Это папин сынок. Гена поливает что-то в огороде, и Кирюша рвется помогать. Каринке в сентябре будет годик.

— Как же вы оказались в Гужовке?
— Здесь живут Ирины родители, — отвечает Геннадий. — Они и переманили нас сюда. Мы купили дом рядом с их усадьбой. И хорошо, что переехали. Потому что земля на Черниговщине намного лучше, чем на Полтавщине. Только вы ее почему-то полноценно не используете. Выращиваете картоплю (мы с Геннадием говорим на русском, но он произносит именно «картопля» — на украинском. — Авт.). Сегодня цена на картоплю есть, а завтра нет. На арбузах же приятно и работать, и людям их поставлять. И финансово это выгоднее. Картопля у меня посажена, но столько, чтобы хватило для себя.


Геннадий Хан (справа) с семьей и компаньоном Игорем Довбней

Технология мульчирования

О себе Геннадий рассказывает немного, а вот о бахчевых может говорить часами.
— Больше всего мне нравятся арбузы. Ваша земля, повторюсь, для них очень хорошая. И климат подходящий. Если раньше на Черниговщине было холодно, то сейчас — сами видите. Самое главное — хорошие семена. Раньше я работал с голландскими сортами (например, всем известный Кримсон Свит). Это гибридные сорта. Их собрать и посеять в следующем году можно, но урожай будет хуже предыдущего. Каждый год нужно покупать новые семена. А они очень дорогие. С ростом же курса доллара еще больше подорожали. Если раньше суперранние сорта стоили 500 гривен за тысячу семян, то сейчас — 620 или уже больше. А на гектар нужно 12 тысяч семян.
В прошлом году товарищ дал мне семена азиатского сорта. Название в переводе длинное. Мне сказали, что называют их почему-то просто «Васькой». Эти семена можно собирать и сеять снова.

Вторая составляющая хорошего урожая — придерживаться технологии. Называется она «мульчирование» (прикрытие грунта между растениями любым доступным материалом: опилками, соломой, бумагой, мелкими камнями, торфом, перегноем, пленкой и пр. — Авт.). В рядах делают лунки. Расстояние между рядами должно быть, если сажать вручную, 1,5-1,8 м, если трактором — 2,1 м, между лунками — приблизительно 60-70 см. Между ними остаются бугорки земли. Специальной пленкой шириной 50 см накрывают ряды, пленка лежит на этих бугорках. Получается искусственный парник. Когда росточек вытыкается, лезвием в пленке делается надрез. Через три-четыре дня, когда пройдет закалка, через эти надрезы ростки поливают. Потом нажимают ногой на бугорки, и пленка опускается на землю. В случае засухи в рядах постоянно влага. Пленка дает еще и дополнительное тепло.

— А почему у нас на огородах арбузы, как ни стараешься, маленькие?
— Я вижу, многие по привычке кладут по 3-4 семечки в лунку. А когда все прорастут, жалеют выдернуть. Но надо безжалостно оставлять всего один росток. Даже если он пропадет, соседний его заменит. Лучше взять один большой арбуз килограммов на 10, чем четыре по килограмму.

— Каким урожаем можете похвастаться Вы?
— В прошлом году я с 5 соток собрал 2 тонны! Арбузы были от 6 до 13 килограммов. В этом году у меня появился компаньон, Игорь Довбня (с ним Геннадий так сдружился, что Игорь стал еще и крестным Каринки. — Авт.). С ним засадили полтора гектара (правда, вразброс: возле моего дома — 11 соток, еще 20 там, 30 там. Очень неудобно). Так взяли 60 тонн. Мы уже убедились, что средний урожай арбузов на черниговских землях — 35-40 тонн с гектара.
Обычно херсонские арбузы складывают в кагаты и они дозревают искусственно. Мы же машину нарвали — продали. Наши каждый день свежие, не лежат. Свой «бренд» мы уже раскрутили, пока по району. В этом году арбузы, можно сказать, размели. Теперь планируем расширяться, сажать побольше.

«Мне бы гектаров 100!»

А еще Геннадий выращивает знатные огурцы, чеснок, лук, капусту, сладкий перец. Потому что знает секрет:
— Надо любить землю. И каждую культуру, как человека, чувствовать. Поливать не тогда, когда тебе хочется, а когда ей нужно — в засуху и тому подобное. Я могу день и ночь ходить по полям, узнавать каждый куст.

— Вам не скучно в селе?
— Скучно. Мне бы гектаров 100! Ведь я полжизни профессионально занимался овощными и бахчевыми, — вот такой Геннадий трудяга: я имела в виду, не скучно ли в селе в плане развлечений, а он снова о работе! — Гэво-рят, в селе работы нет. Это неправда. Земля прокормит всех. Вообще, я люблю село.

Напоследок спрашиваю:
— А какие у вас, корейцев, традиции? Придерживаетесь ли Вы их?
— Прежде всего — это уважение к старшим. Мы с родителями — только на «Вы». Если отец тебя ударил, ты не имеешь права ударить в ответ. Где-то с 5 лет отец учит сына основам боевых искусств, чтобы мог постоять за себя. В свое время отец учил меня, потом я — Сергея. Когда подрастет Кирюша, буду учить и его. Сергей рассказывает: «Бывает, бросят мне вслед: «Вон китаец пошел». Я не обращаю внимания. Одолеть-то их могу, но зачем?» У нас вообще нация дружелюбная.

— Чем еще Вы увлекаетесь? Или работа — это и есть хобби?
— Очень люблю шахматы. А еще — готовить. Когда-то и в ресторане работал. Корейские блюда готовлю, например, хе из рыбы, но редко, потому что в нашей семье никто не любит острого (а корейская кухня предполагает использование огромного количества перца. — Авт.). Отдаем предпочтение украинским блюдам. Люблю и часто варю борщ.
Раньше я играл на гитаре. Мне понравилась песня «Тиша навкруги» (из репертуара трио Мареничей, слова и музыка Александра Богачука. — Авт.), и я ее выучил. Співав, — сказал по-украински.

— Вы говорите «по-нашему»?
— В семье мы общаемся на русском. А на украинском я могу и читать, и писать, и балакать. Правда, «балакаю» немножко «погано», «але чудово розумію». А вот читаю неплохо, без заминки.

Алина Ковалева, еженедельник «ГАРТ» №35 (2684)

Хочете отримувати головне у месенджер? Підписуйтесь на наш Telegram.

коментарі (0)