Анестезиолог Эдуард Шуман: «Если есть хотя бы 1% из 100 спасти человека – я сделаю всё возможное»

Герой нашего сегодняшнего интервью – врач анестезиолог-реаниматолог высшей категории Шуман Эдуард Павлович. Рассказ об этом человеке, выбравшем одну из самых необходимых и гуманных профессий, мы решили приурочить к его 45-летию, которое он отмечает 28 сентября.



Эдуард вырос в семье военнослужащего, и вернувшись из Германии, некоторое время жил в Подмосковье. Когда Эдуарду было 6 лет, мама уже тогда хотела, чтобы сын стал врачом, и на новогодний праздник пошила ему костюм доктора. И это ее желание со временем осуществилось самым наилучшим образом. В школьные годы ему нравилась биология и зоология, юноша взахлёб читал рассказы Виталия Бианки о природе и животных, мечтая стать ветеринаром или биологом. И после 9-го класса поступил в Ступинское медучилище, чтобы получить базовые медицинские знания.



Это был период распада СССР, и родители, будучи украинцами, приняли решение вернуться на родину. В Чернигове Эдуард продолжил учебу и в 1994 году закончил медицинское базовое училище по специальности «Медсестринство». После окончания из-за отсутствия украинского гражданства ему не удалось поступить в Национальный медицинский университет им. Богомольца. Но зато Эдуарда взяли на работу в реанимацию на должность медбрата в новую городскую больницу №2. Проработав 2 года в реанимационном отделении, он поступил в Украинскую медицинскую стоматологическую академию (г. Полтава). Интернатуру проходил в Национальной медицинской академии последипломного образования имени П.Л. Шупика на кафедре «Анестезиология и интенсивная терапия», стажировался в Национальном Институте хирургии и трансплантологии им. А. Шалимова, и в Киевской городской больнице скорой медицинской помощи.

- Эдуард Павлович, то есть вопрос выбора специальности уже не стоял? После интернатуры вы продолжили свою практику в городской больнице №2 уже врачом?
- Да, я осознанно выбрал специальность анестезиолога-реаниматолога, и горжусь тем, что получил незаменимый опыт и знания, благодаря стажировке в одних из лучших медицинских учреждениях Украины, где и по сей день работает немало выдающихся анестезиологов. После интернатуры я вернулся в отделение реанимации, которое находится на 5-м этаже Черниговской больницы №2 и работаю врачом анестезиологом-реаниматологом здесь уже 19 лет.

- В каких случаях человека направляют в реанимацию и в чем непосредственно заключается работа анестезиолога?
- В реанимацию или отделение интенсивной терапии направляют тяжелых пациентов с нарушением функций жизненно важных органов и систем. Это могут быть пациенты в шоке, в коме при инсульте, с наркотическим, алкогольным и другими видами отравлениий, с тяжелой пневмонией, кровотечением, острой дыхательной недостаточностью и др. Лечением таких пациентови занимаются анестезиологи-реаниматологи.
Если требуется оперативное вмешательство, то пациента поднимают в операционное отделение, где анестезиолог занимается поддержкой жизненно важных функций организма и одновременно обезболиванием для проведения операции. После этого пациента переводят в отделение интенсивной терапии или в профильное отделение в зависимости от тяжести состояния.




- С какими заболеваниями чаще всего поступают больные в тяжелом состоянии?
- В тройку основных тяжелых заболеваний, с которыми поступают пациенты в нашу больницу, входят заболевания сердечно-сосудистой системы – в первую очередь инфаркты, среди неврологических заболеваний – это инсульты, и наконец, заболевания органов дыхания - тяжелые пневмонии и COVID-19. В пик эпидемии пациенты занимали полностью отдельный двухэтажный корпус, а с ростом заболеваемости пришлось перепрофилировать несколько отделений и в основном корпусе нашей больницы.

- Кто работает в отделении реанимации? Сколько палат и на сколько человек рассчитано отделение?
- Наше отделение обеспечивает анестезиологическим персоналом операционные. В последнее время я еще занимаюсь и кардиоанестезиологией. Заведующим отделения интенсивной терапии является Вячеслав Анатольевич Святушенко. Всего в реанимации работает 70 человек, из них 16 анестезиологов, 10 из которых имеют высшую категорию и 40 человек среднего медицинского персонала (медсестер). У нас очень хороший и дружный коллектив настоящих профессионалов. В отделении размещены 4 палаты и изолятор. Каждая палата рассчитана на размещение 3-х пациентов и 1-го в изоляторе.



- Работают ли анестезиологи с ковидными пациентами? Как обстоит ситуация с COVID-19 на сегодня?
- Да, из числа сотрудников нашего отделения были сформированы 4 анестезиологические бригады, которые вместе с инфекционистами занимаются интенсивной терапией тяжелых ковидных больных в отдельном корпусе инфекционного отделения. В 2020-м году было пролечено 903 пациента, летальность составила – 12,7%. За 8 месяцев нынешнего 2021-го года у нас пролечено 1078 пациентов с тяжелым течением COVID-19, но летальность снизилась и составила 9,8%. На сегодня на лечении в ковидном отделении находится 112 пациентов.
Летом ситуация была более стабильной, но в настоящее время мы готовимся к штамму коронавируса «Дельта». Его особенностью является большая заразность, более тяжелое течение болезни с летальностью выше, чем со штаммом Альфа. В Индии, России и некоторых других странах уже зафиксирован всплеск именно этого штамма.



- Опишите, пожалуйста, ваш типичный рабочий день
- Я стараюсь выезжать из дома пораньше, и обычно в 7.30 я уже на работе. В 7.45 у нас проходит пересменка, на которой дежурный врач докладывает о состоянии пациентов, находящихся на лечении в реанимации. Затем вместе с заведующим мы делаем обход, даем необходимые указания по ведению пациентов, и заступивший на дежурство врач приступает к исполнению своих обязанностей. После этого мой рабочий день может проходить по-разному.
Я могу большее количество времени проводить с пациентами, находящимися в тяжелом состоянии в реанимации. Меня могут вызвать в другие отделения, чтобы скорректировать терапию пациента, и в случае, если его состояние ухудшается, я забираю больного в реанимацию. Также, меня вызывают в отделение экстренной медицинской помощи (приемное), чтобы оказать неотложные мероприятия на месте, либо забрать тяжелого пациента в реанимацию для дальнейшей стабилизации. Кроме этого, в определенные дни я являюсь дежурным анестезиологом по операционным.
И по окончании дежурства у нас в отделении опять проходит пятиминутка, а также общебольничная, где подводятся итоги за день.



- В дни присутствия на операциях какое количество наркозов вам приходится применять?
- За день может проходить до 10 и более операций. Максимальное количество наркозов, которые я провел за день - 17. Но количество наркозов - это не показатель. Может быть 5-10 кратковременных наркозов стабильным молодым пациентам, а может быть 2-3, а то и 1, но из-за тяжести состояния пациента придется простоять над ним с утра до поздней ночи.

- Какие препараты вы применяете для обезболивания пациента?
- В настоящее время существует широкий спектр препаратов для обезболивания, в том числе для общей анестезии. Чаще всего при проведении операции пациенту применяется тотальная внутривенная анестезия с использованием следующих препаратов:
-гипнотики - препараты, оказывающие снотворное действие (пропофол, тиопентал, кетамин);
-опиоидные анальгетики для облегчения боли (фентанил, алфентанил, ремифентанил);
-миорелаксанты продленного или короткого действия применяют для расслабления мускулатуры брюшной или грудной полости (дитилин, атракуриум, ардуан, верокуроний и пр.).
Для ингаляционного наркоза у нас используется такой анестетик, как севофлуран. Он представляет собой негорючий, сильно фторированный эфир со сладким запахом и обеспечивает быстрый ввод и выход из наркоза.
Также, существуют анестетики для местной, регионарной анестезии. В нашей больнице анестезиологами используется проводниковая анестезия для блокады плечевого сплетения и спинномозговая анестезия для проведения операций на нижнем этаже брюшной полости и нижних конечностей.

- С какого возраста вы принимаете пациентов в реанимацию?
- Мы можем оказывать помощь пациентам с 16-ти лет. Детей до 16-ти лет, как правило, доставляют в Черниговскую областную детскую больницу. У детских анестезиологов есть своя специфика работы, и она отличается от взрослой анестезиологии. Отличия есть и в ведении пациентов, и в дозировке препаратов, и в самих препаратах и т.д.

- Какое оборудование используется в реанимационном отделении?
- Грустно об этом говорить, но только когда у нас случается очередная эпидемия, срочно закупаются необходимые медицинские аппараты, в частности, для реанимации.
Так, аппараты искусственной вентиляции легких (ИВЛ) «Carina» немецкой фирмы Dräger, предназначенные для протезирования функции дыхания пациента были закуплены еще при Юлии Тимошенко во время эпидемии свиного гриппа. Когда началась пандемия, в 2020-м году закупили хорошие, экспертного класса швейцарские аппараты фирмы Hamilton. Современные аппараты обладают широким спектром адаптивных возможностей. Например, дыхание может быть поверхностным или недостаточно глубоким, а аппарат может подстраиваться и помогать пациенту выровнять и сбалансировать его дыхание.



2 года назад была закуплена система для продленной заместительной почечной терапии multiFiltrate, другими словами, это искусственная почка. Данный аппарат предназначен для гемодиализа у крайне тяжелых пациентов, и обеспечивает более качественную очистку крови от шлаков и токсинов. Нет проблем провести гемодиализ пациентам с хроническим заболеванием почек. Но гораздо сложнее пациентам с острым нарушением функции почек, дыхания, с нестабильным давлением. Их нельзя привезти для гемодиализа 3-4 раза в неделю, как хронически больных. Я рад сообщить, что проходил стажировку в НДСЛ «Охматдет», в котором есть отделение токсикологии, где ежедневно детям с тяжелыми заболеваниями проводят детоксикацию, в т.ч. с помощью системы multiFiltrate.
Кроме этого, в реанимационном отделении есть:
- наркозно-дыхательные аппараты;
- мониторы для отслеживания состояния больного и фиксации его жизненно важных параметров;
- электрокардиостимуляторы, дефибрилляторы, внутриаортальный баллонный контрпульсатор;
- шприцевой и инфузионный насосы для внутривенной терапии;
- маски для подачи кислорода и носовые конюли и др.

- Всего ли вам достаточно для качественной работы?
- Анализируя те случаи, где бы я мог помочь, но не смог ввиду отсутствия необходимого оборудования, я бы хотел, чтобы не только в операционных, но и в отделении интенсивной терапии широко использовались капнографы – это спектрометры для измерения процентного содержания углекислого газа. Я хочу убедить администрацию нашей больницы в необходимости закупки по одному капнографу в каждую палату реанимации.

Кроме этого, нам нужны фиброскоп более тонкого диаметра и газоанализаторы – приборы для измерения газа в крови. Они позволяют за 1-2 минуты прямо у постели больного узнать основные жизненно важные показатели. В операционные необходимо установить системы очистки и обеззараживания воздуха.
Думаю, в связи с очередной волной коронавируса, следует закупить аппараты ИВЛ экспертного класса – еще два в реанимацию и два в ковидное отделение.

И что особенно важно для реанимационного отделения - это центральная станция мониторинга для одновременного наблюдения за состоянием нескольких больных и оперативного реагирования при возникновении экстренных ситуаций.
Нам закупили мониторы, которые установлены возле каждого больного. Но их видит только медсестра, а врач, который может находиться в ординаторской, их не видит. Поэтому, нам нужен один большой монитор, на котором были бы объединены все остальные с выводом на экран в ординаторскую. Я надеюсь, в самое ближайшее время мы сможем решить эту проблему, так как есть понимание важности и поддержка со стороны администрации больницы.

- Как вы повышаете свой уровень квалификации?
- Если ты хочешь идти в ногу со временем и развивать свой профессионализм, то необходимо постоянно посещать семинары, конференции, симпозиумы. И я стараюсь использовать каждую возможность. Так, я повышал свою квалификацию в НИИ сердечно-сосудистой хирургии им. Амосова, киевской клинике «Борис», в Институте сердца МОЗ Украины, недавно вернулся из Одессы, где проходил Международный медицинский конгресс по анестезиологии «Blackseapearl». В Одессе, благодаря медицинской платформе «Medvoice», я прошел обучение по анестезиологии и интенсивной терапии в школе европейского уровня. Всего я освоил 6 циклов обучения, по окончании которого мне был вручен диплом о получении европейского образования в анестезиологии от Committee for European Educationin Anesthesiology (CEEA). Любой анестезиолог, получивший такой диплом может при желании трудоустроиться в Европе. Я такой цели не ставил, для меня важны знания.





- Как вы относитесь к медицинской реформе? Были мысли уехать работать за границу?
- Я отношусь к той кагорте медиков, которые изначально выступали за то, чтобы реформировать, а не уничтожать медицинскую систему Семашко. Ее нужно было реорганизовать так, чтобы она эффектно проявила себя в современных условиях. К сожалению, Украина пошла по другому пути. У нас уровень утечки кадров, в частности, врачей-анестезиологов и реанимационных медсестер очень велик. А ведь именно люди решают всё. Оклад анестезиолога в Украине ниже, чем в той же соседней Польше, и многие врачи вынуждены работать больше, чем на ставку, брать дополнительную работу. Поэтому, некоторые из моих коллег усиленно изучают английский язык, чтобы уехать в Европу и больше зарабатывать. И я их понимаю, хотя сам таким желанием не горю. Наши анестезиологи востребованы за границей. У меня была возможность уехать в Германию, где прошло мое детство. Но я за то, чтобы медицина развивалась в Украине, а труд медиков оплачивался достойно и справедливо.
Зарплата реанимационной медсестры со всеми надбавками – 6-7 тыс. грн. А разве можно сравнить ее труд и колоссальную нагрузку с работой, например, продавца, получающего те же деньги? Это очень обидно, что государство не ценит их труд. Мы не можем взять на работу в реанимацию лучших из лучших при такой оплате труда. А тех, с кем мы работаем - недостаточно. Кроме этого, медсестрам тоже нужно проходить обучение и повышать свой уровень, так как от них и их знаний зависит исход лечения пациента не меньше, чем от доктора.



- Запомнился ли какой-то случай на работе?
- Да, первое дежурство в реанимации после окончания медучилища. Поступил пациент с сердечно-сосудистой патологией и белой горячкой. Пару раз он развязывался и пытался убежать. Но на третий раз с криком: «Хлопці, тікать звідси треба!», залез со своей кровати на подоконник, одним движением локтя выбил два стекла и чуть не выпрыгнул с 5-го этажа. Я подбежал и, упершись ногой в стену, сорвал его с подоконника, и мы вместе упали на пол. Позже я понял, что мне повезло, так как больной держал в руке стекло из стекольной рамы, но во время падения выронил его. В это время в палату зашле Валерий Михайлович Якунин (начмед ЧГБ№2) и, глядя на случившееся, поздравил меня с «боевым» крещением.

- Расскажите о вашей семье. Чем вы увлекаетесь в жизни?
- Моим увлечением стала сальса и латиноамериканские танцы, которыми я был очарован, когда после окончания института в 2006 году побывал в составе делегации от украинской молодежи на фестивале молодежи и студентов в Венесуэлле в качестве неофициального доктора.
А во время занятий сальсой в студии танца «VivaLaVida», я познакомился со своей супругой. Нашему браку всего 6 лет. Сейчас у нас подрастает 3-летний сын


.



Немного раньше я помимо работы, занимался общественной деятельностью: был помощником депутата Верховной Рады, депутатом областной Рады 2-х созывов (2006-2014 г.г.). Я искренне старался, но очень сложно было совмещать работу в реанимации, помогать и реагировать на обращения людей, проживающих в Новгород-Северском, Менском, Куликовском и Коропском районах. И хотя моя активность, как депутата была достаточно высокой, не всегда получалось на местах решать проблемы людей, ведь большинство из них требовали серьезных материальных затрат, а мой депутатский фонд был весьма ограничен.

Теперь моим главным хобби стала моя семья и мой сын. С ними я провожу большую часть своего времени. Можем выбраться на природу, в лес или с друзьями порыбачить на речку. Если у меня есть время, свободное от работы и семьи, я посвящаю его саморазвитию и повышаю свою квалификацию.

- Как вы преодолеваете эмоциональное выгорание на работе и снимаете напряжение? Ведь не секрет, что вам приходится сталкиваться со смертью.
- Да, это не просто. Вопрос психологического выгорания у анестезиологов стоит очень остро. На мой взгляд, в каждой крупной больнице должен быть свой психолог или психотерапевт для врачей. К сожалению, в нашей больнице нет, но есть в нашей семье. Это сын моей тещи.
Повторюсь, меня спасает семья и родные люди, которые каждый день ждут меня с работы и окружают своим теплом, пониманием, любовью и заботой. Мне очень повезло с тещей Галиной Михайловной Ворожбит, главной сябровкой города Чернигова и невероятно жизнерадостным, добрым человеком. Она помогает всем, чем может, понимая, как это сложно находиться в постоянном напряжении, видя больных и умирающих людей.

Есть люди тяжелые, декомпенсированные с хроническими заболеваниями, течение и исход которых известны зараннее. Это не настолько тяжело наблюдать в сравнении с тем, когда поступает молодой человек, в самом расцвете сил, получивший травму, несовместимую с жизнью по вине другого (ДТП и пр.). Или когда не хватило нескольких минут, чтобы довезти его до больницы, сделать быструю диагностику и устранить причины.
За эти почти 20 лет работы у меня были взлеты и падения, но я всегда стараюсь не падать духом и из каждой тяжелой ситуации делать правильные выводы. Безусловно, работа анестезиолога-реаниматолога связана непосредственно со спасением человеческой жизни и я скажу так: если есть хотя бы 1% из 100 спасти человека – я сделаю всё возможное. Если есть хотя бы один шанс…

Наталия Вербицкая

Хочете отримувати головне у месенджер? Підписуйтесь на наш Telegram.