Алла Киреева утверждает, что ее 78-летнюю сестру, гражданку России, удерживают под замком в Чернигове из-за квартиры на Арбате

Сестра была под замком. 0на сидела отрешенная, склонившись над столом. Одета в зимнюю шапку, бомжеватую одежду. В комнате стояли железные кровати. Вместо постели что-то серое. Ни радио, ни телевизора. Ни графина с водой, ни полотенца.

В углу, на полу, лежали засохшие в лепешку фекалии. Она не могла сходить в туалет потому, что комната была под замком. Николай бросился вытирать их тряпкой. Услышав мой голос, Тамара кинулась ко мне, обхватив мертвой хваткой, кричала: «Алла! Алла!». Козлов побежал на кухню звонить жене. Вернулся, схватил мой чемодан и выкинул из квартиры, выталкивая меня. Запер дверь. Тамара звала: «Алла! Алла!»

1. "Даже консульную службу не пустили"

77-летняя россиянка Алла Киреева из Твери обратилась в редакцию и рассказала:

— Моя родная сестра Тамара Бадрицкая — гражданка России. С 1955 года она проживала в Москве. После института культуры работала в библиотеке, занималась научной работой. Сначала жила в коммуналке, а потом получила однокомнатную квартиру на Арбате площадью около 40 метров. Замуж сестра так и не вышла. Хотя была довольно симпатичной, спортивного телосложения, с интеллектом. Ухаживания молодых людей, а позже уже и мужчин в возрасте Тамара считала неискренними, потому что она инвалид I! группы по зрению. Так и проживала одна. Даже после выхода на пенсию работала. Точно не знаю, но ее пенсия нынче составляет более 15 тысяч российских рублей (около 3800 грн.).

Где-то в 2002 году мне в Тверь из Москвы пришло письмо, что за квартирой сестры охотятся бандиты, избили и поместили ее в психиатрическую больницу. Как позже выяснилось, сестра наблюдалась в психиатрическом диспансере №23 в Москве. Забрать к себе Тамару я тогда не могла. Я позвонила в Чернигов сестре Ирине Козловой. Попросила забрать Тамару.

В 2004 году она забрала ее к себе в Чернигов. Пообещала, что Тамара ни в чем не будет нуждаться. В декабре 2005 года Козлова оформила на себя дарственную на московскую квартиру, как я предполагаю, подпись Тамары подделана. Потом они сдавали квартиру сестры. За оплатой и пенсией ездили в Москву раз в полгода. Я уехала жить к дочери в Англию. Перед отъездом мебель, бытовую технику, вещи и прочее отдала в Чернигов. С условием, что Тамаре достанется японский телевизор, новое белье, лучшая мебель, пылесос на гарантии.

Ведь, по словам Ирины, они поселили Тамару в отдельной квартире на улице Воинов-интернационалистов. Квартира двухкомнатная, принадлежит Козлову.

— Я пять лет прожила в Англии. Созванивалась, но когда брала трубку Ирина, не давала мне поговорить с Тамарой. В 2009-ом я попала на сына Ирины. И он дал мне ^поговорить с Тамарой. Она пожаловалась, что плохо себя чувствует. Что ее запирают в одной комнате, а вторую сдают студентам. А иногда даже к ней в комнату на ночь подселяют чужих людей. Ей это не нравилось. В апреле 2010 года с подарками я приехала в Чернигов. Сначала зашла к Ирине узнать, как сестра. Ее сын сказал, что отнес Тамаре завтрак и к ней не пойдет. Я просила отвести меня, ведь ключи от квартиры, где содержали Тамару, были только у них. И адреса я не знала. Еле уговорила мужа Ирины, Николая Козлова. Мы пошли.

Он мне открывает квартиру, а потом и комнату ключом. То есть сестра была под замком. Она сидела отрешенная, склонившись над столом, одетая в зимнюю шапку, бомжеватую одежду. В комнате стояли три железные кровати. Вместо постели что-то серое. Ни радио, ни телевизора. Хотя я ей передавала японский. Ни графина с водой, ни полотенца.

В углу, на полу, лежали засохшие в лепешку фекалии. Она не могла сходить в туалет потому, что комната была под замком. Николай бросился вытирать их тряпкой. Узнав мой голос, Тамара кинулась ко мне, обхватав мертвой хваткой, кричала: «Алла! Алла!». Козлов побежал на кухню звонить жене. Вернулся, схватил мой чемодан и выкинул из квартиры, выталкивая меня. Запер дверь. Тамара кричала: «Алла! Алла!»

Я обратилась в милицию. Вечером прибежала Ирина. Пришла помириться. Но я сказала: «После того, что я увидела? После того, что вы сделали с Тамарой? Я к тебе не пойду». И уехала в гостиницу. Куда я потом только не жаловалась! Через пять дней я добилась встречи с сестрой.

Но уже в квартире Козловых и под их присмотром. Глаза у Тамары были закрыты. Лицо желто-бледное.
Общее восприятие отсутствовало, возможно, ее напичкали психотропными средствами. По образованию я психофизиолог и знаю, о чем говорю. Козлова взяла с меня слово, что ни о чем расспрашивать сестру не буду. Тамара заговорила сама:

— У меня ничего нет. Все забрали.

— А почему ты отдала?

— Я ничего не отдавала. Они сами все забрали.

Козловы стояли и молчали. Я пришла в ужас. Во что они ее превратили. Зрение потеряла. Ее никогда не осматривал врач. Взаперти, без прогулок. Только стучит в стены к соседям. В той квартире запах мочи. Потом я общалась с ней только через балкон. Звала ее, она выходила. Я вызвала врача, но Козлова не пустила. Сказала: «Я никого не вызывала». Последний раз я увидела Тамару в конце апреля 2010 года, перед отъездом, в квартире Козловых. Она протянула ко мне руку. Николай Козлов отгородил ее от меня.

Они забирают ее пенсию.

Без документов сестры (они у Козловых) я не могла ее забрать. Ее бы не выпустили за границу. Я уехала снова в Англию одна. На душе было плохо. Три года я писала в разные инстанции: милицию, прокуратуру, посольство Российской Федерации в Украине. Звонила и в Деснянскую райраду и в горпрокуратуру. Но от меня отмахивались формальными отговорками, отписками.

— Так, может, все из-за квартиры на Арбате?

— И мне так вокруг говорят. Но при чем здесь это? Бог с ней, с квартирой. Меня совесть мучает, что родную сестру отдала людям, которые держат ее под замком. Лишили элементарного. Пользуются ее беззащитностью, лишь бы завладеть ее имуществом и средствами. Я готова забрать Тамару Федоровну хоть в Англию, хоть в Тверь. Лечить. Ухаживать за ней. Всю ее пенсию тратить на нее. Против сестры совершается преступление. Гражданку России удерживают в Украине. Не дают встретиться с родной сестрой, то есть со мной.

Тамару прячут даже от Консульской службы. Вот письмо заведующего Консульским отделом С. Губенко: «...Козлова И.Ф. в своем заявлении, а также в разговоре с представителями почетного консульства категорически высказалась против посещения российскими дипломатами Бедрицкой Т. Ф., указав, что Бедрицкой Т. Ф. в Чернигове нет. Зто прямо противоречит показаниям соседей. О том, каким образом пожилой человек, временно проживающий на территории иностранного государства, получает медицинскую помощь, и получает ли ее вообще, установить, с учетом изложенных обстоятельств, не представилось возможным. Органы опеки и попечительства, прокуратура города города Чернигова от участия в проверке по сути отказались...»

Я обратилась в Деснянскую райраду с просьбой об установлении опеки или попечительства над сестрой. Прошу также об обеспечении каждодневных встреч не менее часа.

2. "Відчувається стійкий запах сечі"

Выслушав Аллу Федоровну, подумалось: неужели огромная махина различных чиновников не может помочь сестре повидаться с сестрой?

Тем более, что еще в 2010 году Деснянской райрадом комиссионным обследованием условий жизни Бедрицкой Т. Ф. установлено: «... В кімнаті, в якій знаходиться громадянка Бедрицька Т. Ф., є мінімальний перелік меблів, але відчувається стійкий запах сечі. Виходячи з того, що за станом здоров’я громадянка Бедрицька Т. Ф. не може забезпечити собі гігієнічний догляд, сама готувати їжу, користуватися побутовою технікою, комісія запропонувала її сестрі — Козловій І. Ф. офіційно поставиш громадянку Бедрицьку Т. Ф. на облік в психоневрологічному диспансері, покращити санітарно-гігієнічний догляд за нею та квартирою, в якій вона проживає, власними силами або забезпечити обслуговування соціальним працівником».

Этот ответ прислали из Деснянской райрады три года назад. Но вонь от мочи стоит до сих пор. Слышна даже на лестничной площадке возле квартиры на улице Воинов-интернационалистов.

Авторы сами нюхали. Пошли туда.

Стучим-звоним. За дверью — тишина. Тогда звоним в соседнюю, 41 квартиру.

— Бабушку они увезли куда-то на дачу — говорит соседка из 39 квартиры. — Они ее привозят и увозят машиной. Последний раз несколько дней назад увезли. Вроде на дачу.

У них еще живут квартиранты — мальчик с девочкой.

3. "Тамара жива и здорова. Через два месяца я ее вам покажу"

— Добрый день, Ирина Федоровна. Мы из газеты, — представляемся по телефону.

— Добрый день, — здоровается женщина и без малейшей паузы начинает монолог: — Я хочу вам сказать: остановитесь. Вы эту женщину совсем не знаете. Это женщина, которая всю жизнь издевалась над своей сестрой, над своими родителями. У нее нет совести. Она прошла все инстанции: прокуратуру милицию. Все отказали. Потому что видят наглость и несправедливость. Она никогда не видела сестру. Никогда не общалась. И теперь она явилась сюда, чтобы устраивать позор. Вы ее присрамите.

— Ирина Федорона, можно с вами встретиться?

— Я могу с вами встретиться, но не вижу смысла. Оно мне не надо. Да и в Чернигове меня нет. Я не в области. Тамара со мной. Буду где-то месяца через два. Если вы хотите знать об этой женщине, позвоните в Тверь. Там ее знают, — снова без паузы продолжает Ирина Федоровна. — Я могу дать вам адрес. И узнаете, что она за человек.

— Нас интересует, жива ли бабушка.

— Бабушка жива. Все нормально. Я за ней ухаживаю. Сестра живет со мною много лет. Не год, не два, а двадцать. Та женщина за Тамарой не ухаживала, а сейчас пришла.

— Почему же она пришла именно сейчас?

— А ей делать нечего. Ее выгнали в Твери, ее выгнали из Лондона. Она всю жизнь со всеми судится. Она даже на похороны к матери не приезжала. И вдруг такая забота о сестре.

— Так как с вами можно увидеться?

— Я вам месяца через два перезвоню. Я забрала Тамару и специально уехала.

— А с Тамарой Федоровной можно поговорить? Спросить, как она себя чувствует? Жива ли в конце концов.

— А смысл? Хорошо. Будет возможность, я вам перезвоню.

— Может, причина всему квартира на Арбате?

— Нету жилья. Уже нету жилья. А вы о нем беспокоитесь. Есть Тамара Федоровна и я. Что вам надо — Тамара Федоровна или жилье? — зачастила Ирина Федоровна. — Тамара жива и здорова. Через два-три месяца я вам ее покажу, — отрезала женщина и бросила трубку.

Валентина Петренко, управляющая делами Деснянского райисполкома, сказала, что Киреева раньше обращалась к ним, а также в этом году написала два заявления. Одно с просьбой установить опеку над сестрой. Но чтобы взять человека под опеку, нужно, чтобы суд признал его недееспособным, а потом уже другим судебным решением установить опеку. Проконтролировать, как содержится Тамара Федоровна, у них нет полномочий. Потому что она не под опекой. Со слов сестры (И. Ф. Козловой, — Авт.). квартира в Москве уже продана, а взамен куплена в Чернигове и оформлена на ее мужа. Хотя подтверждающих документов я не видела, — уточняет Валентина Ивановна.

Валентина Тимошко, Марина Забиян,еженедельник "Весть" №28 (558) от 11 июля 2013

Хочете отримувати головне у месенджер? Підписуйтесь на наш Telegram.

коментарі (0)